СПРАВКА

Альфред Адлер (1870–1937) — австрийский психолог, психиатр, мыслитель, создатель системы индивидуальной психологии. Автор понятия «комплекс неполноценности». Был убежден, что самое сложное — понять и изменить себя и что сотрудничество важнее, чем соревнование. Главной движущей силой считал не сексуальность, а жажду власти.

Мы прочитали для вас книгу Альфреда Адлера «Индивидуальная психология как путь к познанию и самопознанию человека» и сделали саммари лучших идей: https://psy.systems/post/alfred-adler-individualnaya-psixologiya.

— Господин Адлер, а нельзя ли жить просто так, не ставя перед собой целей и ничего не планируя?

— Мы не способны думать, чувствовать, желать, действовать, не имея перед собой цели. Подтверждение этому привести очень легко. Достаточно с позиций этой гипотезы посмотреть на попытки ходить, которые предпринимает маленький ребенок. Конечная цель у каждого возникает осознанно или неосознанно, но ее значение всегда неизвестно. В какой мере эта точка зрения способствует нашему психологическому пониманию, проявляется прежде всего тогда, когда нам становится понятной неоднозначность вырванных из контекста душевных процессов. Представим себе человека с плохой памятью. Как только удается сделать определенный вывод об органических причинах, обязательно задают вопрос: на что нацелена слабость памяти? Какое это имеет для нее значение? Эту цель мы можем раскрыть лишь на основе знания об индивиде в целом, потому что понимание части проистекает только из понимания целого.

Мы обнаружили бы примерно следующее (что подходило бы ко многим случаям): этот человек может доказать себе и другим, что он по каким-то мотивам, которые не называются или не осознаются, но благодаря слабости памяти оказываются особенно действенными, должен остаться в стороне от какого-либо дела или решения (смена профессии, учеба, экзамен, женитьба). В таком случае мы выявили бы, что слабость памяти является тенденциозной и служит орудием в борьбе против подчинения, и при любой проверке способности запоминать мы ожидали бы, что обнаружится именно такой дефект, относящийся к тайному жизненному плану данного мужчины. Следовательно, эта слабость имеет функцию, которая становится понятной только при рассмотрении системы всех жизненных отношений данной личности.

— А что отличает невротика от здорового человека и есть ли вообще здоровые?

— Невротика отличает более сильная защитная тенденция, которой он «оснащает» свой жизненный план. Что же касается целевой установки и соответствующего ей жизненного плана, то здесь нет никаких принципиальных различий, кроме одного крайне важного факта: «конкретная» цель невротика всегда находится на «бесполезной» стороне жизни. Следовательно, я могу говорить об общей цели людей. При ближайшем рассмотрении оказывается, что нам очень легко понять разные движения души, признав в качестве самой общей предпосылки то, что они имеют целью достижение превосходства.

Будь то художник, желающий быть первым в своем деле, или домашний тиран, беседует ли он с глазу на глаз со своим Богом или унижает других, считает ли он свое страдание самым большим, перед которым все должны преклоняться, стремится ли он к недостижимым идеалам или разрушает старых богов, старые рамки и нормы — на каждом участке пути им руководят страстное стремление к превосходству, мысль о собственном  богоподобии, вера в свою особую волшебную силу. В любви он одновременно хочет ощущать свою власть над партнером, при выборе профессии это проявляется в преувеличенных ожиданиях и опасениях, даже в самоубийстве он видит победу над всеми препятствиями, испытывая жажду мести. Чтобы овладеть вещью или человеком, он может идти по прямой линии, властолюбиво, гордо, упрямо, жестоко и отважно приняться за дело. Или же, наученный опытом, он предпочтет довести свое дело до победы окольными и обходными путями, через послушание, покорность, кротость и скромность. Черты характера тоже не существуют сами по себе, они всегда соответствуют  индивидуальному жизненному плану и представляют собой его наиболее важные средства борьбы.

Нередко эта цель всеобщего превосходства выглядит весьма причудливо. Если  рассматривать ее саму по себе, мы должны отнести ее к «фикциям», или «воображениям». Эта фиктивная цель превосходства, абсолютно противоречащая действительности, стала  основным условием нашей прежней жизни. Она учит нас различать, придает нам твердость и уверенность, формирует и руководит нашими действиями и поведением, заставляет наш ум заглядывать вперед и совершенствоваться. Однако есть и теневая сторона: она легко привносит в нашу жизнь враждебную, воинственную тенденцию, лишает нас непосредственности ощущений и постоянно стремится отдалить нас от реальности, настойчиво подталкивая к тому, чтобы совершить над ней насилие. Тот, кто рассматривает эту цель богоподобия как реальную и личную, воспринимает ее буквально, вскоре будет вынужден в качестве компромисса избегать настоящую жизнь, искать жизнь рядом с жизнью, в лучшем случае в искусстве, но чаще всего в пиетизме, в неврозе или преступлении.

Отчетливый признак этой сверхвысокой цели обнаруживается, пожалуй, у всех людей. Иногда она бросается в глаза в поведении и манерах человека, иногда выдает себя лишь в требованиях и ожиданиях. Иной раз ее след отыскивается в смутных воспоминаниях, фантазиях или сновидениях. Если всерьез попытаться ее выявить, то вряд ли можно об этом спрашивать. Однако физическая или духовная установка отчетливо свидетельствует о том, что она происходит от стремления к власти и содержит в себе некий идеал совершенства и безгрешности. В случаях, близких к неврозу, всегда будет обращать на себя внимание стремление сравнивать себя с окружающими и даже с умершими и героями прошлого.

— Сравнение с окружающими — всегда только в собственную пользу?

— Если человек носит в себе идеал превосходства, что особенно часто наблюдается у невротиков, то столь же часто должны обнаруживаться действия, направленные на подчинение, принижение и дискредитацию других. Такие черты характера, как нетерпимость, несговорчивость, зависть, злорадство, самомнение, хвастливость, подозрительность, жадность — короче говоря, все качества, соответствующие состоянию борьбы, должны проявиться в значительно большей степени, чем это требуют, например, инстинкт самосохранения или чувство общности.

Наряду с этим одновременно или сменяя друг друга вслед за рвением и самоуверенностью, с которыми человек стремится к конечной цели, иногда появляются честолюбие, соперничество, отвага, желание помогать, одаривать и руководить. Психологическое исследование здесь должно быть настолько объективным, чтобы моральная оценка не заслонила собой перспективу. Следует также добавить, что разные черты характера, как правило, вызывают у нас симпатию или презрение. И, наконец, черты враждебности, особенно у невротиков, зачастую бывают настолько скрыты, что обладатель этих качеств справедливо удивляется и негодует, когда ему на них указывают.

— Если мы не замечаем в себе какие-то черты, значит, мы замаскировываем и причины своих поступков? Можете привести пример, как это проявляется в отношениях с другими людьми?

— Один весьма одаренный мужчина, добившийся благосклонности достойной девушки благодаря хорошим манерам и любезному обращению, помышляет о помолвке. Вместе с тем в соответствии со своим идеалом воспитания он предъявляет к девушке большие претензии, требуя от нее поистине огромных жертв. Какое-то время она сносит его беспредельные требования, а потом прекращает испытания, разорвав отношения. И тут мужчина буквально начинает «разваливаться» в нервных приступах. Индивидуально-психологическое разъяснение этого случая показало, что цель превосходства у этого пациента, проявившаяся во властолюбивых притязаниях к невесте, не допускала брака, и он, сам того не ведая, должен был довести дело до разрыва, поскольку не считал себя готовым к открытой борьбе, которой ему представлялся брак.

Эта неуверенность в себе проистекает из самого раннего детства пациента, когда он, единственный сын рано овдовевшей матери, жил довольно замкнуто, отгороженный от внешнего мира. Из детских лет, проходивших в постоянной домашней борьбе, он вынес неизгладимое впечатление, в котором никогда себе открыто не признавался: он недостаточно мужественен, ему никогда не справиться с женщиной. Эта психическая установка сопоставима с постоянным чувством неполноценности и определенным образом вторгается в судьбу человека, заставляя его поддерживать свой престиж иным способом, а не в исполнении реальных требований на «полезной» стороне жизни.

Нельзя не заметить, что пациент добился того, что было целью его тайной подготовки к безбрачию и к чему подталкивали его страх перед партнером, сцены борьбы и тревожное отношение к женщине. Равно как и то, что он относился к своей невесте как к матери, которую тоже хотел подавить. Такое отношение, продиктованное стремлением к победе, было неправильно истолковано фрейдовской школой как инцестуозная влюбленность в мать.

— А на самом деле?

— Детское чувство неполноценности пациента, подкрепленное болезненным отношением к своей матери, понуждает его второй в своей жизни раз довести дело до борьбы с женщиной, опираясь на сильнейшую защитную тенденцию. То, что мы обычно понимаем под любовью, в данном случае является не развитым чувством общности, а всего лишь ее видимостью, карикатурой — средством достижения цели. Цель же сводится к тому, чтобы наконец-то добиться триумфа над подходящим существом женского пола. Отсюда постоянные испытания и требования, отсюда и ожидаемый разрыв отношений. Разрыв не «случился», он по всем правилам искусства был инсценирован, а при его «конструировании» были использованы старые испытанные средства, в которых мужчина упражнялся на своей матери. Теперь поражение в браке исключено, поскольку брак был им предотвращен.

Он опять конструирует нервный срыв с помощью старых, проверенных на опыте средств, подобно тому как, будучи ребенком, отказывался, например, от еды, сна, работы и играл роль умирающего. Теперь чаша с виной возлюбленной опускается, а сам он возвышается над ней по уровню воспитанности и силе характера. И вот он достиг того, к чему стремился: он выше, лучше, а его партнерша «плохая, как и все девушки». Они не могут сравниться с ним, мужчиной. Тем самым он исполнил долг, который ощущал еще ребенком, — показал, что стоит выше, чем женский пол, не подвергая испытанию свои силы. Мы понимаем, что его нервная реакция не может оказаться слишком острой. Он обязан жить на земле как живой укор женщине.

— Допустим, парень не осознает причин своего поведения. А осознал бы — тогда что?

— Если бы он знал о своих тайных планах, то все его деяние было бы проявлением враждебности и злого умысла, поэтому поставленная цель — его возвышение над женщиной — была бы вообще недостижима. Ведь он увидел бы себя таким, каким его видим мы, он обнаружил бы, как фальсифицирует все и подводит к заранее намеченной цели. То, что с ним происходило, не было бы больше «судьбой», не говоря уже о том, что для него это оказалось плюсом. Его цель, жизненный план, жизненная ложь требуют этого плюса! Поэтому и «получается», что этот жизненный план остается в бессознательном. И таким образом можно думать о судьбе, за которую не отвечаешь, а не об осуществлении долго готовившегося, ухищренного плана, за который несешь ответственность.

Оставлю в стороне подробное изображение «дистанции», которую невротик устанавливает между собой и решением (в данном случае браком), а то, как он это делает, ограничу описанием «невротического конструирования». Следует только указать, что эта дистанция отчетливо проявляется в «боязливой установке» пациента, в его принципах, мировоззрении и жизненной лжи. Наиболее действенными для ее проявления всегда оказываются невроз и психоз. Необычайно велика также склонность к проистекающим из этих же источников перверсиям и разного рода импотенции. Сделка и примирение человека с жизнью проявляются в конструкции, состоящей из одного или нескольких сослагательных предложений: «Если бы что-то было по-другому!..»

— Выходит, невротик стремится поддерживать в себе иллюзию того, что он значим, но при этом ничего не делает для того, чтобы стать значимым в реальности?

— Невротик значительно сильнее, чем нормальный человек, устремляет свою душевную жизнь на достижение власти над ближними. Его стремление к превосходству приводит к тому, что принуждение, требования окружающих и обязанности перед обществом в основном упорно отвергаются. Знание этого фундаментального факта душевной жизни невротика настолько облегчает понимание его душевных связей, что должно рассматриваться как наиболее приемлемая гипотеза для исследования и лечения нервных заболеваний, пока постоянно углубляющееся понимание индивида не позволит прочувствовать реальные факторы данного случая.

Здорового человека в этой аргументации и выводах больше всего смущает одно сомнение: неужели фиктивная цель превосходства, продиктованного чувством, может действовать сильнее, чем превосходство, продиктованное разумом? Но мы столь же часто сталкиваемся с таким переключением на идеал и в жизни здорового человека и любого народа. Войны, политические преобразования, преступления, самоубийства, аскетическое покаяние предоставляют нам такие же неожиданности; многие наши мучения и страдания создаем мы сами и переносим их, находясь в плену идеи. То, что кошка умеет ловить мышей уже в первые дни своего развития, даже никогда этого не видев, столь же поразительно, как и то, что невротик в силу своего характера и предназначения, своей позиции и самооценки пасует перед всяким принуждением, считает его невыносимым и тайно или открыто, осознанно или неосознанно ищет предлоги, чтобы от него избавиться, а чаще всего эти предлоги сам и создает. В жизни он стремится исключить любые отношения, как только начинает скорее ощущать, чем осознавать и понимать, что они мешают его чувству власти или разоблачают его чувство неполноценности.

— Из-за чего у человека вообще возникает это самое чувство?

— Из-за незрелости органов, неуверенности и несамостоятельности, в силу потребности опираться на более сильного и болезненно переживаемого подчиненного положения среди других у ребенка развивается чувство ущербности, которое проявляется во всех сферах его жизнедеятельности. Чувство неполноценности вызывает у него постоянную тревогу, жажду деятельности, поиск новых ролей, желание сравнивать свои силы с силами других, предусмотрительность, физическую и психическую подготовку. От чувства неполноценности зависит вся познавательная способность ребенка.

Таким образом, будущее становится для ребенка краем, который должен принести ему компенсацию. Состояние борьбы также отражается на чувстве неполноценности ребенка, и компенсацией для него является только то, что надолго упраздняет его нынешнее жалкое положение и возвышает над всеми остальными. Таким образом, у ребенка возникают целевая установка и фиктивная цель превосходства, где его нищета превращается в богатство, подчинение — в господство, страдание — в радость и удовольствие, незнание — во всезнание, а неумение — в мастерство. Эта цель устанавливается тем выше и удерживается тем принципиальнее, чем сильнее и длительнее ребенок испытывает неуверенность в себе и чем больше он страдает от физической или умеренной умственной слабости, чем сильнее он ощущает, что его оттесняют на задний план. Тот, кто захочет раскрыть эту цель, должен понаблюдать за ребенком во время игры, за его занятиями в свободное время или фантазиями о выборе будущей профессии.

Постоянные изменения в этих устремлениях — это лишь видимость, в каждой новой цели он предвосхищает свой триумф. Необходимо указать еще на один вариант такого построения планов, часто обнаруживающийся у менее агрессивных детей (у девочек и особенно у тех, кто часто болеет): они научаются использовать свою слабость и тем самым заставляют других подчиняться себе. Такие дети и в дальнейшем будут постоянно пытаться это делать, пока их жизненный план и жизненная ложь не будут полностью раскрыты. Внимательному наблюдателю открывается особый аспект: характер этой компенсаторной динамики выдает неполноценность половой роли и стремление к сверхмужским целям.

В нашей культуре, ориентированной на мужчину, от девочки, равно как и от мальчика, требуются совершенно особые усилия и уловки. Среди них, бесспорно, много полезных. Сохранить их, но при этом раскрыть и обезвредить бесчисленные руководящие линии, ошибочные и приводящие к болезни, является нашей сегодняшней задачей, выходящей далеко за рамки врачебного искусства, от которого наша общественная жизнь и система воспитания могут ожидать ценнейших ростков. Ведь целью этого жизненного воззрения являются усиление чувства реальности, ответственность и замена скрытой враждебности взаимной доброжелательностью, чего можно добиться, лишь сознательно развивая чувство общности и сознательно разрушая стремление к власти.

Мастерское изображение властолюбивых фантазий ребенка можно найти в романе Достоевского «Подросток». У одного моего пациента они проявлялись особенно ярко. В его мыслях и сновидениях всегда повторялось желание: пусть другие умрут, чтобы у него самого был простор для жизни, пусть другим будет плохо, чтобы он получил лучшие возможности. Такая манера поведения напоминает безрассудность и бесчувственность многих людей, объясняющих все свои беды тем, что слишком много людей живет на свете. Подобные побуждения сделали более приемлемой идею о мировой войне. Уверенность в таких фикциях заимствуется из других сфер, в данном случае из основополагающих фактов капиталистического производства, при котором действительно чем хуже одному, тем лучше другому. «Я хочу стать могильщиком, — сказал мне один четырехлетний мальчик, — я хочу быть тем, кто закапывает других».

От редакции

Распознать невротика с первой встречи не так-то просто. Однако некоторые признаки в поведении могут подсказать, что собой представляет собеседник. С какими мужчинами женщинам точно не стоит продолжать общение, знает профессиональный консультант по отношениям Ираида Арсени. Своими размышлениями об этом она делится в статье: https://psy.systems/post/desyat-tipov-muzhchin-s-kotorymi-opasno-stroit-otnosheniya.

Неуверенность в себе и потребность доминировать над женщиной приводят невротика на курсы пикапа. Почему женщины попадают на удочки манипуляторов и как не стать очередным трофеем для пикапера, рассказывает психолог, врач-вертебролог Наталья Терещенко: https://psy.systems/post/soblaznil-i-brosil-kak-ne-stat-geroinej-etoj-istorii.

Кому из нас хоть раз в жизни не приходилось сталкиваться со сложными или неадекватными людьми, не способными общаться конструктивно? Психиатр Марк Гоулстон предлагает семь важных стратегий общения с подобными странными личностями. Узнать о них вы можете из нашего обзора книги «Как разговаривать с мудаками. Что делать с неадекватными и невыносимыми людьми в вашей жизни»: https://psy.systems/post/mark-goulston-kak-razgovarivat-s-mudakami.