Анастасия Козлова Бишофф — финансист, специалист по управлению частным капиталом. Но по первой специальности она скандинавист, и найти свое счастье в Швейцарии ей помог… норвежский язык. Тем более что и переехала она в Швейцарию из Норвегии.
— Анастасия, расскажите, откуда вы родом.
— Родилась и выросла в Москве, но не чувствую себя сильно привязанной к столице. Наверное, потому что я не потомственная москвичка. Бабушки и дедушки жили на Ярославщине, в Сибири, на Брянщине и на Украине. Уехала из России через два года после окончания университета и вот уже 16 лет живу в Цюрихе.
— Почему именно Швейцария? Как вы оказались в этой стране?
— В Швейцарию я переехала исключительно по личным причинам. Вряд ли оказалась бы здесь, если бы не знакомство с будущим мужем. После трех лет отношений на расстоянии мы решили обосноваться неподалеку от Цюриха. Сейчас живем в маленьком городке на севере Швейцарии. Если бы в юности мне кто-то предсказал, что я буду жить в нескольких километрах от немецкой границы, то не поверила бы! И представить себе не могла, что однажды умудрюсь проспать в поезде по дороге из Цюриха свою остановку, что проснусь уже в глубоком «немецком тылу» и благоверному придется меня оттуда вызволять.
— А с мужем вы познакомились в Швейцарии?
— С мужем мы познакомились на летних курсах норвежского языка в городе Бергене. Мы оба изучали норвежский: он в Цюрихском университете, а я в МГУ. Поэтому дома, между собой мы до сих пор говорим по-норвежски. Это же язык межнационального общения!
До встречи с супругом о Швейцарии я почти ничего не знала. Первым швейцарцем, о котором я слышала, был Марк Россе — теннисист, победитель Кубка Кремля и Олимпийских игр. Роджера Федерера тогда еще не было на слуху; он ходил пешком под стол и в свободное от тренировок время подавал взрослым игрокам мячики на базельском теннисном турнире!
Вторым ярким представителем Швейцарской конфедерации в моих глазах был Тим Гульдиман, дипломат и руководитель миссии ОБСЕ. В 1990-е и Россе, и Гульдиман постоянно мелькали в новостях. Мой будущий муж, как третий по счету швейцарец на моем горизонте, идеально вписался в мои ожидания: оказался доброжелательным, работящим, спортивным, образованным — и при этом сдержанным и дипломатичным!
— Вы из России, муж — швейцарец. Не мешает культурная разница?
— Перед тем как перебраться в Швейцарию на постоянное место жительства, я несколько раз навещала жениха в Цюрихе. Так что решение о переезде принимала взвешенно. На первый взгляд швейцарский менталитет сильно отличается от российского. С другой стороны, муж говорит, что, несмотря на то что мы с ним родились и выросли в разных странах, со мной у него больше общего по части интересов, образования и даже социального происхождения (средний класс — и там, и там средний класс), чем было бы с женщиной, которая всю жизнь прожила в каком-нибудь далеком горном кантоне. Мой спутник жизни более аккуратен и щепетилен, чем я. Зато я эмоциональнее. Надеюсь, что в его глазах эта дистанция не кажется огромной пропастью и находится в пределах статистической погрешности.
— Чем Швейцария вас приятно удивила?
— Поразило необычайное культурное, языковое, природное и климатическое разнообразие, которое умещается на маленькой территории. В стране четыре государственных языка: немецкий, французский, итальянский и ретороманский. До Милана и Парижа рукой подать. Австрийский Брегенц и немецкий Фрайбург тоже под боком.
Удивило то, что немецко-, франко- и италоговорящие жители на самом деле в массе своей далеко не всегда говорят на языках друг друга, как мне это по наивности представлялось при мысли о швейцарской дипломатической традиции. Зато те работники, которые действительно свободно владеют двумя-тремя государственными языками, в чести на рынке труда!
Произвела впечатление местная система профессионального образования. Далеко не вся молодежь стремится любой ценой поступить в университет. В старших классах многие ребята проходят обучение будущим специальностям непосредственно на предприятиях. Молодые люди — практиканты быстрее взрослеют, раньше студентов начинают зарабатывать и уходят от родителей в самостоятельную жизнь.
— Звучит все очень позитивно. Но ведь должны быть вещи, которые понять и принять было тяжело!
— К чему оказалось тяжело привыкнуть? Вроде пустяк — а каждый раз вздрагиваю! Так и не свыклась с привычкой швейцарцев громко сморкаться, издавая трубные звуки. Говорю как есть! К счастью, они по крайней мере пользуются при этом носовым платком, в отличие от представителей некоторых других народностей. С другой стороны, это даже хорошо, что функции организма, хоть и в такой форме, — нетабуированная тема, прямо как в северных странах. И, наоборот, не нарадуюсь, видя пасущихся коров на лугу в паре километров от сердца мирового финансового центра.
А если серьезно — до сих пор постигаю нюансы швейцарской политической системы: в каждом кантоне свои законы и особенности. Автономия кантонов складывалась веками. Народная демократия, местный колорит и разнообразие налоговых режимов — это замечательно. На том стоит страна. Но в контексте современного мира хочется большей слаженности кантональных служб в области образования, здравоохранения, транспорта и сокращения бюрократии.
— А к чему вам так и не удалось привыкнуть за годы жизни в Швейцарии?
— До сих пор не укладывается в голове, насколько недавно Швейцария — такая мультикультурная и космополитичная страна — продвинулась в вопросах гендерного равенства. Избирательное право для женщин здесь ввели только в 1971 году. Лишь в 1988 году Семейный кодекс полностью уравнял женщин в правах с мужчинами. До этого женщина не считалась самостоятельным гражданским и экономическим субъектом. Без одобрения родительской семьи или мужа она не имела права получить высшее образование, выйти на работу или открыть персональный банковский счет.
В плане защиты прав женщин Швейцария на десятилетия отстает от скандинавских стран. В истории Швейцарии есть и другие печальные страницы. Это отдельная большая тема. Закон законом, а менталитет в стране меняется медленно. Справедливости ради надо сказать, что это утверждение относится и к России.
— Приходилось ли вам чувствовать себя в Швейцарии чужой из-за другого культурного бэкграунда?
— В Швейцарию я переехала не напрямую из России, а после длительного проживания в Норвегии. Поэтому культурного шока не случилось. Сравниваю новую страну даже не столько с Россией, сколько с Норвегией. По сравнению со скандинавами швейцарцы мне показались более открытыми людьми. Экономика Швейцарии еще более глобально ориентирована, чем скандинавская. У меня сложилось впечатление, что швейцарцы чаще путешествуют, теснее взаимодействуют с представителями других культур и меньше «варятся в собственном соку».
— Что бы вы посоветовали своим соотечественникам перенять у швейцарцев?
— Отмечу обязательность, пунктуальность, серьезное отношение к делу и профессионализм. Это положительная сторона того, что жители Швейцарии в большинстве своем живут для того, чтобы работать. В отличие от более расслабленных скандинавов с их культом равновесия между работой и жизнью. Очень хочется от всего сердца пожелать швейцарцам иногда тоже расслабляться и позволять себе не просто «пахать», а работать в удовольствие и для того, чтобы жить.
— Интересно, а как отнеслись к решению о переезде близкие? Поддержали?
— Моя мама преподавала русский язык иностранным учащимся МГУ — у нас в доме гостили студенты и друзья семьи со всего света. Благодаря влиянию мамы меня с детства тянуло узнать побольше о других странах. Мне нравилось переписываться со сверстниками из Швеции, США, Польши и Болгарии. Поэтому в школе вступила в КИД — Клуб интернациональной дружбы. Когда мне было 11–12 лет, в СССР открылись границы и у россиян впервые за десятилетия появилась возможность свободно путешествовать.
У родителей не было ожидания, что я всю жизнь проведу только в одной стране. Конечно, нам оказалось непросто подолгу жить в разлуке друг с другом. С другой стороны, три часа на самолете — это ровно столько, сколько у нас заняла бы дорога до дачи в Подмосковье в час пик. Пока сохраняется свободное перемещение через границы, то все решаемо. Много времени я провожу и в России. В семьях, старшее и младшее поколения которых живут в разных странах, важную роль играет не только выбор детей, но и родителей — оставаться им на родине или переезжать к детям в новую страну.
— Сложно ли было найти себя профессионально в новой стране? Быстро ли удалось решить вопрос с работой?
— На регистрацию брака, оформление документов и разрешений на работу у меня ушло полгода. Оказалось, что Скандинавия — не единственный центр притяжения в этом мире, как мне было удобно думать до того. Швейцарско-скандинавские связи слабее российско-скандинавских. Рабочих мест, где требовалось бы знание скандинавских языков, в Швейцарии раз-два и обчелся. С идеей поработать в скандинавской компании или организации пришлось быстро распрощаться. Зато российский рынок в 2000-е был на подъеме.
В Швейцарии начинала с нуля, постепенно освоила новую специальность в мире финансов. Некоторые швейцарские компании в то время брали на работу русскоговорящих новичков с нулевым или совсем небольшим опытом в нужной сфере. Новой профессии обучали на месте. Шансов пробиться на моем пути выпало немного. Главное — в самые ответственные моменты ухватывать удачу за хвост.
— Вы говорили, что в быту часто общаетесь с мужем на норвежском. А получилось ли преодолеть языковой барьер за стенами дома?
— Знание языка — действительно ключевой момент адаптации. Недостаточно просто сдать экзамен по немецкому языку. В аудитории учат литературному, письменному немецкому — так называемому «хохдойчу». Вы выходите на улицу, а люди там говорят совсем по-другому, на местном диалекте «швицердюче». Диалект этот как минимум нужно понимать на слух. В каждом кантоне диалект свой!
Говорить на швейцарском немецком для жизни некритично, но крайне желательно для интеграции. Очень помогает применение языка изо дня в день в повседневной жизни или на работе. Благодарна своей коллеге, которая, обучая меня банковскому делу, не переходила на «хохдойч», а непринужденно разговаривала со мной на швейцарском. Как ребенок, волей-неволей повторяла за ней, инстинктивно отвечала на ее вопросы, и барьер страха перед диалектом ушел.
— Появились ли у вас друзья среди местных? Или больше тянет к «своим»?
— По работе раньше много общалась и по-прежнему общаюсь с русскоязычными коллегами. Сохраняю связь с одноклассниками и однокурсниками в России. Многие мои друзья живут в других странах. В общении для меня все зависит от конкретного человека. Не делаю разницы, соотечественники ли мои близкие знакомые или нет.
— Как часто бываете на родине? По чему особенно скучаете?
— Скучаю по близким и друзьям. Кстати, московские подруги живут в таком напряженном ритме, что видятся между собой не намного чаще, чем я выбираюсь в родной город. Скучаю по событиям русскоязычной культурной жизни — музеям, выставкам, театрам, фильмам, живым концертам любимых со времен студенчества групп. Выборочно смотрю передачи российского телевидения, слежу за музыкальными и книжными новинками.
— Посещают ли мысли о возвращении на родину?
— Я человек космополитичный, человек мира. Готова еще и еще изучать иностранные языки, адаптироваться к новым культурам. При этом мои корни проросли глубоко в России. Поэтому и тянет в родовое гнездо. Для меня весь вопрос состоит в том, где я смогу по-человечески и профессионально реализоваться. Рамки для карьерного роста в России сильно сузились в условиях политического кризиса, международных санкций и тяги к изоляционизму. Если в России наметится просвет в ситуации с гражданскими свободами, буду счастлива пожить и поработать на родине.
От редакции
Смена окружения при переезде в другую страну, знакомство с новыми людьми, часто с другим менталитетом, — условие неизбежное. Если вы хотите научиться производить выгодное впечатление на окружающих с помощью коммуникации, рекомендуем к прочтению книгу эксперта в области психологии общения Лейл Лаундес «Как говорить с кем угодно и о чем угодно». Основные идеи автора мы собрали в нашем обзоре: https://psy.systems/post/leil-laundes-kak-govorit-s-kem-ugodno-i-o-chem-ugodno.
Трудно поспорить с мыслью, что к вопросу замужества нужно подходить осознанно и, прежде чем вступать в отношения, стоит задуматься, действительно ли мы совместимы с потенциальным партнером. Критериями оценки совместимости в паре делится психолог, гештальттерапевт Нина Рубштейн: https://psy.systems/post/kak-opredelit-sovmestimost-v-pare.
При современном уровне развития технологий завязать общение с иностранцем можно не выходя из дома. Однако при кажущемся многообразии кандидатов не всем женщинам удается найти своего единственного на сайтах знакомств. О возможных причинах неудач и разочарований при общении в Интернете рассказывает психолог Ольга Юрковская: https://psy.systems/post/pochemu-u-vas-ne-poluchilos-najti-muzhchinu-mechty-v-internete.