После того как в отношении меня была развернута травля после статьи об ответственности жертвы в отношениях с насильником, я много размышляла над случившимся феноменом.
Поначалу казалось, что произошедшее — частная история психолога, который неосторожно затронул болевые точки у некоторых пользователей Интернета, прочитавших текст. Однако впоследствии, когда я стала узнавать о самых разных нападках на самых разных людей самых разных профессий, неприятная картина стала выглядеть намного масштабнее.
Для начала опишу механизм раскрутки травли. Всегда есть кто-то, кто по-своему трактует написанное, у кого возникают свои процессы, связанные со своим психическим содержанием. И если ответственные и уважающие границы пространства люди рефлексируют, или идут в терапию, или как минимум размышляют о том, что есть реальность, а что есть их реакция, то происходит некоторый момент выбора. Часть прочитавших получают свои инсайты и прочую пищу для размышлений, а другая часть, которая не в силах справиться с собственными разрушительными процессами, немедленно выплескивает свою агрессию на страницы социальной сети.
А поскольку в Сети таких людей, не стремящихся отслеживать свои эмоции и брать ответственность за них, достаточно, то они очень быстро подогревают друг друга агрессией, сбиваются в группы, в которых начинаются, как им кажется, обсуждения. Но на самом деле происходит сброс огромного количества внутренней агрессии, которая адресована тем людям, которые когда-то причинили им ущерб, но выливается на головы написавших тот или иной триггерный текст.
Таким образом, в Сети присутствует некоторое количество людей с незрелыми механизмами удерживания агрессии, и они всегда наготове подхватить и включиться в любой хайп, где можно бесконтрольно и с одобрением другими участниками группы слить свою агрессию, которую они называют «мнениями».
Опыт показывает, что такие люди очень хорошо себя чувствуют в социальных сетях, потому что для них не предусмотрено никаких сдерживающих механизмов, кроме бана. Однако бан еще больше распаляет их агрессию, потому что у них есть фантазии о том, что их должны выслушивать, оправдываться и признавать их реальность.
Я, будучи психологом, прекрасно понимаю, что за механизмы управляют такими процессами, и убеждена, что с некоторыми людьми невозможно вести диалоги, потому что они плохо тестируют реальность. Поэтому по некоторым признакам я немедленно начинаю бан, не допуская появления неадекватных процессов на своей странице.
В то же время я наблюдаю, какой огромный ущерб пространству причиняют такие процессы. Эмоционально я пережила нечто подобное нашествию монголо-татар, которые на своих площадках обрушились на меня со всей яростью, хотя лично мы не знакомы.
Это один из главных признаков нездорового процесса: иметь такой силы претензии к человеку, который не мог причинить тебе ущерб в силу того, что отношений не было.
Для здорового человека появление не созвучного его взглядам текста не имеет столь большого значения, как для нарушенного. Более целостный человек может просто пожать плечами, пройти мимо, отписаться, но он всегда имеет в голове целостную картину мира. А именно: один текст — это всего лишь один текст, и этого слишком мало, чтобы делать далеко идущие выводы, например, о профессионализме написавшего. И уж тем более он не будет уходить в оскорбления и глумления.
Ущерб наносится и пространству: другие люди, наблюдающие подобные безнаказанные выходки, чувствуют себя в опасности, в беззащитности, убеждены, что никто не сможет их защитить. Наблюдая, как нападают на человека, которого они уважают, они переживают душевные страдания.
Один из самых сложных моментов — остаться в обсуждении феномена травли, не уходя вслед за нападающими за обсуждением причин, оправдывающих их нападение. Агрессивные процессы всегда ищут оправдания себе — не то написала, не так ответила, и, к сожалению, многие поддаются на уловку пообсуждать, в чем же вина написавшего.
Между тем есть абсолютные критерии в пользу того, что обсуждать, кроме факта нападения, нечего.
1. Свобода слова подразумевает свободу говорить о себе и своих убеждениях. Нападение с целью причинить ущерб не имеет никакого отношения к свободе слова. Нападения имеют другую цель: заставить замолчать и принять нужную нападающему позицию.
2. У нападающих нет никаких отношений с тем, на кого они нападают. Это значит, что незнакомый человек ничего им не должен, и все фантазии о том, что кто-то должен нападающему, — это его личные процессы, за которые он несет ответственность.
Максимум, что может позволить себе «несогласный», — это рассказать о своих чувствах, о том, что пост задел за живое и так трудно с этим согласиться. Такая ответственная позиция может способствовать диалогу. Но даже в этом случае автор не обязан его вести, это его добровольное согласие.
Меня беспокоит тот факт, что отношения в Рунете находятся настолько за пределами правового поля, что самые агрессивные и безответственные не чувствуют никаких ограничений. Я считаю порочным тот факт, что таким потенциальным и перспективным пространством, как Рунет, управляют дикие и бесконтрольные силы.
Мне представляется, что все пользователи, которые хотят находиться в уважительном и взаимообогащающем поле, должны всерьез задуматься о том, что на это пространство влияет каждый. Каждым своим комментарием и лайком мы можем повышать рейтинг хулиганов в Сети, а можем, напротив, банить их, расфренживать и игнорировать, не оставляя пространства для размещения деструктивных процессов.
Я теперь всерьез задумалась о том, кто у меня в друзьях и насколько они разборчивы. Если я вижу, что они без тени смущения лайкают и поддерживают хейтеров или даже просто состоят в виртуальной дружбе, я расфренживаю таких людей, ибо не могу считать их друзьями и единомышленниками.
То, что происходит в Сети, — это дело не только «больших» блогеров, ибо один в поле не воин. Мы все голосуем за то, что мы хотим видеть на своих страницах.
Статья опубликована в августовском номере «Психологии эффективной жизни».
От редакции
Бан — лучшее средство для удаления неадекватных комментаторов из своего интернет-пространства. Но в реальной жизни такой способ не всегда подходит. Что делать, если с токсичными манипуляторами приходится так или иначе сталкиваться? Психиатр Марк Гоулстон в книге «Как разговаривать с мудаками. Что делать с неадекватными и невыносимыми людьми в вашей жизни» предлагает техники по психологической защите от всяких непонятных личностей. Читайте его советы в нашем обзоре: https://psy.systems/post/mark-goulston-kak-razgovarivat-s-mudakami.
Человек, постоянно стремящийся самоутвердиться, показать свое превосходство хотя бы таким способом, как «брызганье ядом» в комментариях, проявляет признаки невротизма. Что еще отличает невротика от здорового человека, читайте в нашем «интервью» с австрийским психологом, психиатром Альфредом Адлером: https://psy.systems/post/alfred-adler-intervju.
Далеко не все люди, общающиеся в Сети, стремятся обращать внимание на свои эмоции и готовы брать ответственность за свое агрессивное поведение. О том, как отслеживать у себя возникновение злости и как адекватно ее выражать, рассказывает психолог, психотерапевт Любовь Авраменко: https://psy.systems/post/chto-delat-s-gnevom.
